Тимофей Вяткин о болельщиках «Oriental Crew», значении КВН и трёх принципах жизнерадостности

— Так (смеётся). Вот это вопрос… Стажировки у меня не было, сразу убираем её. Дальше − потерянная молодость… Нет. У меня с молодостью всё нормально, и, надеюсь, она и дальше продолжится. Язык мечты я тоже убираю. Не потому что разочарован в арабском, просто, мне кажется, это не главное в списке. Остаются люди и «Oriental Crew». Думаю, если я выберу «Oriental», то обижу остальных ребят, поэтому убираю «Oriental Crew»… Да, из всего этого я выбираю «Спасибо ИСАА за людей».

— Да, мы ездили. Нужно сказать, что у нас вообще очень дружная группа, и мне действительно нравится проводить время с ребятами. В Берлине мы классно отдохнули. Ездили я, четверо моих одногруппников и мой младший брат. Мы жили в комнате где-то 30 квадратных метров, спали прямо вплотную друг к другу (смеётся). Не, было очень классно, я бы с удовольствием скатал ещё куда-нибудь с ребятами. Может, в место чуть потеплее.

— Говоришь, стажировок у вас ещё не было, да? Тогда, может, вы сами собираетесь съездить в арабские страны?

— Да. Я бы сгонял в арабскую страну. Может, даже не для практики, а просто потому, что сам мало где был.

— Да, отдохнуть и повидать мир, потому что из арабских стран я был только в Египте − и то, это было ещё до поступления в ИСАА, то есть чисто туристические поездки. Один раз ездил ещё совсем ребёнком, про это путешествие уже ничего не помню − это был просто морской отдых. Второй раз ездил в год поступления. Тогда у нас там была небольшая экскурсионная программа, мы поездили по основным местам на Красном море − например, побывали в Луксоре. Но я не был ни в Каире, ни в Александрии, то есть всё равно многого не видел. И хотелось бы в залив (страны Персидского залива − зд. и далее прим. ред.) съездить.

— Ну, мне понравилось, как мы поехали в Берлин. У нас было что-то между дикой и организованной поездкой. Была обязательная программа с местами, где мы очень хотели побывать, и мы, благодаря Тёме Шамшукову (одногруппник Тимы), сходили во все эти места, потому что он нас организовывал, говорил: «Так, клуб − это хорошо, бары − это хорошо, пивные − это хорошо, хотя пивные были в нашем списке (смеется), но музей Пергамон (один из известнейших музеев Берлина) − обязательно, увидеть Рейхстаг (здание немецкого парламента) − обязательно». Естественно, мы посетили все эти места. Так что да, я думаю, что здесь нужен определенный баланс между безумной поездкой, когда что-то происходит абсолютно спонтанно, и организованной, спланированной. Собственно, когда я ездил за границу ещё до института, например, с классом, у нас всё время было такое совмещение свободной программы и обязательной.

— Могу рассказать, что мне запомнилось и что я для себя отметил и, условно, посоветовал бы кому-то из близких людей. Во-первых, хоть это кажется достаточно банальным, но в каждом городе нужно походить, в том числе и в Берлине. И, в данном случае, увидеть не только центр города, который чистый, вокруг стекло, камень, всё очень строго и хорошо, но и погулять по тем местам, где, например, жили мы. Этот район называется Кройцберг. Он больше заполнен иммигрантами. Он менее, можно так сказать, благополучный, по ночам там выходят тёмные люди и продают всякий good stuff. Интересно посмотреть, как улицы заполнены арабами с их кебабами и шаурмичными и т.п., потому что в этом есть своя фишка Берлина. Плюс граффити на стенах − никогда не видел в Москве такого обилия и засилья этого − ну, чисто underground, как мы с пацанами выражались. Второе, опять же для погружения в культуру этого города − наверное, обязательно посетить клуб. Мы не пошли в техно-клуб, потому что там были специфические требования и достаточно сложный проход, а пошли в более стандартный − Mаtrix, но всё равно мне очень понравилась атмосфера того места. И, мне кажется, есть отличие − причём качественное отличие − от наших московских клубов. И ещё мне очень понравился стадион. Мы сходили на футбольный матч «Герты» (немецкий футбольный клуб). Может быть, это была не лучшая игра, но для людей, которые увлекаются футболом, погружение в фанатскую культуру Германии, наверное, одно из тех ощущений, которое любитель этого вида спорта обязательно должен испытать.

— У меня, как и у большинства, увлечение футболом началось за просмотром международных соревнований. Я помню, ещё в 2006-ом году я смотрел с родителями матчи Чемпионата мира и уже тогда проявлял определенный интерес, но настоящее увлечение началось году в седьмом-восьмом, когда был финал Лиги Чемпионов в Москве. Это был, наверное, первый осознанный матч. Потом − Чемпионат Европы, успешный для нашей сборной. И вот, уже после Чемпионата Европы я стал постоянно смотреть матчи сборной вне зависимости от времени их начала и, соответственно, более-менее следить за клубами. Плюс футбольные симуляторы и компьютерные игры оказали своё влияние. Когда у меня началось увлечение футболом, сразу же в коллекции появились и футбольные игры. Я начал ещё больше интересоваться, у меня начала углубляться база знаний о футболистах. Сейчас она огромная − не знаю, зачем она мне такая, но она есть (смеётся). А играть в футбол я начал ещё очень давно, это произошло ещё до того, как начал следить за ним. У нас в школе было футбольное поле, а я обычно оставался на продлёнке (продленный день, когда дети после уроков остаются в школе под присмотром учителей), то есть меня забирали часов в 6 вечера, и делать абсолютно было нечего − поэтому после домашней работы мы выходили на улицу и играли. И эта огромная страсть к футболу не угасала до конца школы: я каждый день − может, в старших классах через день − обязательно выходил на поле и гонял. Это одни из самых лучших воспоминаний из того времени, хотя у меня со школкой связано ещё очень много хороших моментов, на самом деле. Но футбол − это 100% неизлечимая часть моей жизни тогда и сейчас.

— Я поддерживаю футбольный клуб «Реал Мадрид». Честно говоря, уже не помню, как начались эти «отношения», если их можно так назвать. Скорее всего, это тоже произошло через футбольные симуляторы, через игры, а затем − переметнулось уже на телевидение. Я стал следить за командой, потом в Реал перешёл Криштиану Роналду. Естественно, после этого популярность клуба ещё больше возросла. Мне нравилась игра, мне нравилась атмосфера, которая царила вокруг команды, мне нравился стиль клуба. На самом деле, с любимой футбольной командой, как с женщиной − нет рациональной причины, почему ты выбрал именно её. Что-то цепляет, и уже дальше продолжаешь следить за ней всегда, вне зависимости от того, что происходит.

— Естественно, с большинством товарищей с моего курса я познакомился ещё, когда мы попали в физкультурную группу. И изначально в команду ИСАА, в «Oriental crew», с нашего курса попали Мага Гаургаев (4 к. арабский, политология) и Миша Цветков (бывш. турецкий, экономика). И уже, наверное, со второго семестра первого курса, когда я уже начал общаться более-менее с людьми в ИСАА − в первом семестре я был полностью посвящен учёбе − через Мишу сначала, потом через Вову Лаврентьева (4к. иврит, экономика) до Яна Подвойского (1 к. маг., японский, экономика), нашего капитана, начала доходить информация обо мне, что я неплохо играю в футбол. В конце концов, уже после второго семестра, летом, меня и ещё парочку новых ребят позвали на тренировку «Oriental Crew». Мы поиграли, и после тренировки Ян сказал, что мы все ему понравились, и он заносит нас в состав. Так началась одна из моих самых ярких историй в институте. Сейчас я один из ветеранов команды − дольше меня за ИСАА играют только Ян, Мага и Вова.

— За «Oriental Crew» мы играем «5+1»: 5 полевых и 1 вратарь. А в мини-футболе «4+1». Соответственно, в наших командах, именно в институтских, я играл на позиции нападающего, но в мини-футболе в этом плане всё более гибко, потому что там все должны и отрабатывать в защите, и идти вперёд. Но когда игра происходит на большом поле, то есть играют 9 или даже 11 человек, я обычно располагаюсь на фланге.

— Спасибо большое.

— На самом деле, у нас сейчас сложился очень дружный коллектив, и я всегда стараюсь со всеми в команде взаимодействовать, поддерживать, но в последних играх, когда играла конкретно сборная ИСАА, у меня появилась небольшая традиция с болельщиками: мы устраиваем перекличку. Я кричу в их сторону: «Мы ИСАА!», а они отвечают: «Мы победим!». В первый раз это было во время второго тайма матча с факультетом фундаментальной медицины, когда мы пропустили мяч, но почти тут же отыграли один гол, счёт стал 1–1. В тот момент, во-первых, у меня был боевой настрой, внутри всё бурлило, надо было как-то выбросить эмоции, и я решил проораться. Во-вторых, надо было поддержать ребят, которые, явно, тоже поймали кураж. А во второй раз это было в перерыве стыкового матча с ФГП. Но тогда счёт был 0–0, и мне казалось, что эта эмоциональная поддержка − перекличка, поможет, как и мне, так и всей команде получить ещё какой-то дополнительный настрой. Пока не знаю, насколько это эффективно в перспективе, но те два матча мы выиграли (смеётся). Вообще, в любительском футболе многое зависит от моральной подготовки, настроя спортсменов, потому что, если говорить честно, в нашем МГУ-футболе немного людей, которые сильно выделяются на фоне остальных. Поэтому несмотря на то, что мы, наша команда, в первый раз попали в высший дивизион за долгое время, я почти уверен, что мы можем, несмотря на наш статус «тёмной лошадки», показать себя и удивить очень многих, потому что по уровню игры мы если и отстаём, то точно не очень сильно. А настрой на игру может решить очень многое. Конечно, если мы выйдем с мыслями о том, что мы пропустим много мячей и проиграем − ничего не получится. Но если нас будут поддерживать… Я, кстати, хотел часть интервью отдать на то, чтобы сказать большое спасибо болельщикам, которые приходят на игры. Слава о болельщиках ИСАА уже распространяется за пределы нашего факультета. Я видел на эту тему и шутки в МГУ-сообществе, с хорошим посылом шутки. Например, был показан на фотке полный стадион болельщиков, 80-тысячный примерно, и написано: «Болельщики ИСАА пришли поддержать свою команду». Мне было очень приятно увидеть это и всегда очень приятно видеть поддержку болельщиков на трибунах − это, безусловно, помогает команде.

— Да, я работал во время Чемпионата мира. Во-первых, конечно, для футбольного болельщика Чемпионат мира − это что-то сверхважное. Даже не знаю, с чем сравнить − это как хадж для мусульманина (паломничество, связанное с посещением Мекки, пятый столп ислама), наверное. И то, что он прошел в нашей стране, − это, на самом деле, великое событие. Чем дальше он от нас отдаляется, тем больше я понимаю, что это было что-то крутое и что может больше никогда не повториться за всю нашу жизнь. Благодаря этой работе я побывал на финале Чемпионата мира, на трибунах. Это было просто безумно, конечно. Не хочу ни в коем случае умалять то, что происходило в 2018-ом году, это был очень хороший год. Но это событие, наверное, запомнилось ярче всего.

— Мы вместе с несколькими студентами − нас было порядка двух десятков студентов из ИСАА, плюс ещё ребята из других вузов − работали с компанией UTS в роли сопровождающих-гидов для иностранных туристов, приезжающих в нашу страну. В частности, я и большинство ребят изначально работали с арабскими группами. То есть мы сопровождали их на первую игру до автобусов-шаттлов на Лужники, потом мы должны были их встречать. С этим связана достаточно забавная история. Мы с арабами договорились, что после игры они подойдут к станции метро «Парк культуры» в указанное время. У нас было 4 автобуса − насколько я помню, для примерно 250-ти арабов. В итоге, из всех, кто обещал прийти, дошли только 20! Собственно, с ними я и уехал тогда в отель. Второй автобус увёз ещё троих человек, а остальные ребята даже не потребовались. Вообще, арабы были достаточно веселой частью работы. Мы должны были сопровождать их и вызывать им автобусы в отелях, когда они требовали этого. У них была программа, которой они не следовали абсолютно, и, в основном, автобусы мы вызывали для небольших групп − условно 3–15 человек, которые хотели уехать из центра, например, на общие празднования. И единственный раз, когда я с арабами сделал что-то действительно соответствующее программе, это был день их вылета из Москвы. В 6 вечера они сказали: «Вызывай автобус», я сказал: «В 6:20 он прибудет». В 6:20 большинство из них было готово, потом они вдруг говорят: «Ой, брат, мы забыли Мустафу», − ещё кого-то тоже оставили. Мы ещё полчаса ждали их, автобус кружил вокруг отеля, потому что стоять дольше 15-ти минут он не может, они нервничали. Потом мы стояли 4 часа в пробке по дороге к аэропорту. Они думали, что всё потеряно, не смогут улететь домой и останутся в «холодной» 30-градусной Москве. Слава богу, всё обошлось. При знакомстве они были очень удивлены и рады, когда я с ними заговорил по-арабски. Мы хорошо пообщались и тепло расстались, я пожелал им удачи и успехов у них дома.

— На русском?

— Самолёт? (вздыхает). Мы долетели до Берлина на самолёте.

— Я учился в школе «Солнечный ветер».

— Ключ к миру − взаимопонимание.

— Если отшутиться, то можно было бы сказать: Тимофей Владимирович Вяткин. Но я постараюсь что-нибудь придумать. Прошу прощения за нескромность в дальнейшем ответе. Может, не очень правильно говорить себе комплименты, но, наверное, первое слово − «добрый». Как говорится: если сам себя не похвалишь − кто ещё похвалит? Я, действительно, всегда стараюсь избежать конфликта и никогда не сужу о людях плохо до первого знакомства. Могу пошутить, конечно, иногда даже зло пошутить. Но это никогда не делается с плохой интенцией. Временами это, правда, подводило меня, но ничего страшного. Лучше думать хорошо и получить что-то плохое, и осознать это, чем наоборот − самому оказаться какой-то гадиной и ранить человека. Второе слово… Здесь, наверное, тяжелее будет. Я бы сказал, что я эрудированный. Я не могу назвать себя человеком умным, но мне кажется, что мой спектр знаний достаточно широк. В общем и целом, это даже не столько какая-то моя оценка, сколько я несколько раз слышал это от других, − здесь больше передаю мнение людей, чем своё. Я знаю много фактов из очень разных областей, и в этом состоит, наверное, прикол в общении со мной, потому что я могу абсолютно неожиданно сказать что-то на разные темы. Так, ну, и закончим парад самовосхваления… Добрый, эрудированный… Надо ещё что-то на «Б» придумать, чтобы было слово «ДЭБ». А, не. Я скажу на «С». Я просто счастливый и всё. У меня всё хорошо в жизни, действительно, я не вижу никакого смысла расстраиваться по каким-то пустякам. Поэтому да, наверное, эти три слова: добрый, эрудированный и счастливый. Это очень странно. ДЭС.

— Это не секрет, но это фишка такая. Есть три принципа, на которых основывается моя жизнерадостность. Первое − я никогда не завышаю ожидания от чего-то, потому что они всегда приводят к разочарованию, даже когда кажется, что всё может сойтись как нужно и получиться. И даже если твои ожидания не были завышенными, но совпали с результатом, ты не получишь столько удовольствия, как когда ты ожидал чего-то менее хорошего. Это ни в коем случае не пессимизм, я бы сказал такой скептичный реализм. Второе − я не расстраиваюсь по пустякам. Я знаю очень много людей, которые могут обидеться, условно, на какую-нибудь фразу, брошенную абсолютно без интенции, или их могут задеть слова и действия незнакомого человека. Ну, здесь всё достаточно просто. И опять же, это в какой-то степени коррелирует с тем, что я сказал про ожидания. Просто не всегда всё может идти как задумано, и не всегда всякие мелочи будут устраивать. С этим надо смириться. Ну, и третье − это, наверное, просто в целом, оставаться позитивным. Даже если что-то в жизни идёт не так и какой-то тяжелый этап − как у меня был в начале первого курса, например. Это была достаточно стрессовая ситуация − кто бы что ни говорил, был переход в новую обстановку, тем более что я учился в частной школе, и у меня был достаточно замкнутый круг общения. Мне не было тяжело начать общаться здесь, тем более что никогда не было проблем с коммуникацией, но всё же новая обстановка как-то влияла. Плюс у меня в то время были личные проблемы, и всё это как-то накладывалось. И хоть в целом я себя не очень хорошо чувствовал, но позитивный настрой на день, улыбка людям и создание вокруг себя хорошей атмосферы − это всё помогало и самому как-то улыбаться жизни и радоваться всему, что происходит. А! И в добавление к тому, что я не расстраиваюсь по мелочам − наверное, стоит сказать, что я могу и радоваться каким-то мелочам. То есть это, возможно, какая-то наивная детская черта, но она на самом деле очень помогает. Во-первых, помогает сохранять хорошее настроение самому себе. Во-вторых, она очень часто делает приятно людям, которые находятся вокруг тебя, твоим близким, родным, друзьям и т.д.

— Да, я участвовал в двух играх за команду «Одна за всех». Это был тоже замечательный опыт, мне очень понравилось. Нужно сказать большое спасибо Денчику (Денис Городилов , 2к. маг., казахский, история), потому что без знакомства с ним я бы никогда не попал в КВН и не испытал бы всех этих офигенных эмоций. КВН − это, во-первых, как и игра за футбольную команду, проявление себя в определённой ипостаси, которой ты увлекаешься. Мне очень нравится юмор, шутки, я играл в КВНе несколько раз ещё в школе. Во-вторых, это работа в коллективе, знакомство с людьми, которых ты до этого не знал. Благодаря КВНу я познакомился с ребятами со старших курсов, потому что у нас вся команда, по сути, была составлена из ребят, которые были на один, на два года старше меня, что очень здорово. Помимо того, что все они очень классные, эти знакомства помогли в каком-то плане в учёбе или где-то ещё сориентироваться. Ну, и конечно, тот факт, что наша команда оба раза выиграла − хотя и достаточно контроверсально − очень приятно осознавать. Но главное − это та атмосфера, которая была во время подготовки, те вечера, когда в 22:30 охранник Серёга выгонял нас с репетиций, и мы репетировали свой финальный музыкальный номер в переходе. Все эти приколы, взаимодействия, которые остались в памяти, всегда будет очень приятно вспоминать, когда посмотришь на фотографии, например, или просто встретишься ещё раз с этими людьми.

— Честно говоря, я сначала не знал, что там произошло. И до сих пор не знаю конкретно. Я что-то слышал об изменении баллов. Мне кажется, что абсолютно никакого значения не имеет, кто выиграл на самом деле. Если, как их, «Путёвка на маёвку» хотят считать, что они выиграли второй КВН, я спокойно готов отдать им это звание, пусть будет 1–1 в нашем противостоянии, потому что там все ребята тоже очень весёлые, классные, многие из них мои товарищи по учёбе, поэтому у меня с этим никаких проблем нет. Я опять же повторюсь, что главное в КВНе − это не результат.

— Знаешь, это было своеобразным мемом, да, юмористическим противостоянием, которое иногда всё же переходило рамки, как это бывает в здоровой конкуренции, если можно так назвать. Это выливалось в некоторые споры. Я достаточно много играл на этом противостоянии − в основном это было тоже для юмора, для хайпа. И я бы, наверное, не сказал, что из этого были какие-то реально серьёзные конфликты. Поэтому, мне кажется, что оно пошло только на пользу всем: мы узнали друг друга в других ипостасях. Не только как товарищей по учёбе, по команде − например, как я с Мишей и Магой, мы тогда уже играли вместе, − но и как соперники в определенном смысле.

— Мне не нравится выражение про «дружную семью востоковедов», потому что, мне кажется, это немножко обобщающе и, может, лицемерно. Но я считаю, что здесь есть хороший коллектив. И, может быть, для кого-то, для определённой группы людей − я это не исключаю − они действительно как семья. То есть, наверняка есть очень-очень сплочённые группы. Просто я не встречал или не настолько близко знаком именно с такими группами, чтобы сказать, что они как семья. Я не могу сказать, что лично у меня есть прямо такая семья в ИСАА, но у меня есть ряд кругов общения, где мне очень приятно находиться. Это, как я уже сказал, моя группа − все очень умные ребята, с юмором, и каждый добавляет что-то своё в наш коллектив. Это, безусловно, футбольная команда, особенно в этом году у нас сложилась очень хорошая атмосфера, прямо чувствую настоящий командный дух. Это и девчонки − Леся с Евой, Лера (Олеся Бут, Ева Савельева, Лера Болдырь) − приятны в общении, красавицы и очень умные девочки, с которыми всегда провести время очень приятно и полезно, что самое главное. И если возвращаться к вопросу про дружный коллектив, то я опять же подтвержу мысль, которую сказал: ИСАА тем хорош, что каждый может найти конкретно для себя эту своеобразную дружную семью.

— Первое, что пришло мне в голову − напиться. Но я скажу, что тусовки в ИСАА − это точно хороший шанс для того, чтобы познакомиться с людьми из института, которых ты видишь в учебной обстановке и не можешь сделать какой-то решающий шаг, но при этом на тусовке в более расслабленной обстановке как раз это может очень хорошо получиться. Собственно, я так несколько раз знакомился с очень приятными людьми, с которыми в дальнейшем общение продолжалось на гораздо более близком уровне. И, собственно, за это я очень благодарен тусовкам ИСАА.

— Самое сложное в арабском − это разговаривать. Литературный язык, который мы в основном изучаем на протяжении четырёх курсов, это язык новостей, официальных встреч, официального общения, тогда как люди в большинстве своём − особенно это касается приморских регионов, то есть это Ливан, это Магриб, Египет − они общаются на диалектах. Диалекты мы тоже изучаем, но в гораздо меньшей степени и намного меньше по времени, поэтому в общении, даже во время моего опыта на работе, из-за этого возникали некоторые трудности. Когда человек отвечает тебе полностью на диалекте, ты можешь не воспринять какие-то конкретные фразы в оборотах, которые часто используются в общении. В этом и заключается основная разница. Но здесь, как и, собственно, в любом языке, всё накапливается исключительно с опытом. В общении ты совершенствуешься, только когда больше общаешься или имеешь больший контакт именно с разговорным языком. Условно − смотришь где-то видео, где говорят на нём, или читаешь какие-то интервью.

— Мне кажется, что арабский язык − это был хороший опыт на протяжении моей учёбы в институте, и он будет, скорее всего, если я здесь останусь. И, безусловно, помимо самого знания языка, это ещё и в какой-то степени понимание абсолютно иного мировоззрения. Но если говорить о будущей карьере − я не уверен, что она будет связана с арабским языком, потому что, может быть, это не совсем совпадает с теми интересами, которые я преследую в жизни.

— Ну, во-первых, надеюсь, что до 40 лет я доживу. Во-вторых, я надеюсь, что буду заниматься любимым делом: в идеале, конечно, это спортивные медиа, хотя я и учусь сейчас на востоковеда, я очень заинтересован в этом, и опять же моя страсть к футболу − это, наверное, моё самое большое увлечение в жизни, поэтому в этом направлении обязательно буду делать какие-то шаги. Это может быть прорыв на современные платформы или стажировки и работа в уже устоявшихся компаниях, медиа-холдингах. Было бы идеально, если бы я смог связать свою жизнь с этим. И, в данном случае, знание арабского может пригодиться в ближайшем же будущем − в 22-ом году на Чемпионате мира в Катаре. Затем, в 40 лет я бы уже, наверное, хотел видеть себя семьянином. Для меня семья − это большая ценность в жизни. Пока что, может, я не вижу конкретного развития в данном направлении, но я думаю, что это всё равно происходит в итоге как-то незаметно и, может, в каком-то смысле даже спонтанно. И самое главное − это, конечно, оставаться человеком счастливым, быть честным перед собой и перед другими людьми. Я не из тех людей, которые готовы идти по головам ради того, чтобы добиться успеха. Ни в коем случае не говорю, что готовые делать это как-то неправильно мыслят, потому что это просто вопрос ценностей и вопрос, возможно, каких-то целей, приоритетов, которые ставит перед собой человек. Потому я не сужу таких людей. В конце концов, если бы не было их, не было бы и сильных лидеров, выдающихся спортсменов, великих деятелей культуры. Поэтому у каждого свой путь, но я точно не один из этих людей.

— Нет, это точно не диагноз, скорее призвание. Мне кажется, диагноз − это что-то связанное с болезнью. То есть тут нужно, наверное, ставить вопрос так: «Востоковедение − это болезнь или призвание?». Болезнь подразумевает всё же какие-то страдания − и далеко не сладкие − а мне кажется, что те люди, которые «страдают» от востоковедения, но затем всё равно идут дальше по этому пути − они всё же получают эти «сладкие страдания», о которых они через 10 лет будут говорить: «Да, было тяжело, но было классно». И это хорошо, это здорово, на самом деле. Это значит, что человек себя полностью посвящает этому. И если ты видишь такую отдачу от себя и от людей, которые тебя окружают, то это значит, что ты в нужном месте. Всё-таки, востоковедение − это призвание.

— Какой вопрос я бы задал себе… Тяжело представить себя человеком, который интересуется самим собой, хотя, безусловно, мы все интересуемся сами собой. Что бы я спросил у себя… Знаешь, наверное, вопрос про будущее, который ты задала, я бы его себе задал. Потому что на этот вопрос будет очень интересно посмотреть через 10 или 40 лет, если я вдруг увижу своё интервью снова и почитаю, что я говорил тогда. Было бы интересно сравнить. А так… Я ожидал вопросов про футбол − я их получил. Я ожидал вопросов про поездку − я их получил. Мне кажется, что все мои ожидания в данном случае оправдались − если возвращаться к ожиданиям оправданным и неоправданным (смеётся). Так что спасибо большое за интервью.

Фотографии подготовлены Александрой Филоненко